Сидя на параде, министр Табуреткин откровенно скучал. Он скучал так, что не в силах был изобразить хоть какое-нибудь другое выражение на лице. Даже мне человеку достаточно далекому от профессиональной армии нравится смотреть на всю мощь, на ровные ряды, чеканящие шаг, на военную форму, на береты, на вертолеты в воздухе. Нравится всем, а ему одному, видимо, не очень. Потому что он понятия не имеет для чего все это нужно. Мне тут вспомнились наши соревнования по гражданской обороне, наша строевая, наши сто грамм после того, как мы взмыленные, но счастливые складывали санитарные носилки. И нам тогда было интересно - каждый год, каждый момент. И я не понимаю, зачем каждый раз камера брала его крупным планом. Не ветеранов, не проходящих в строю солдат, а именно его... Я не могу закрыть на такие вещи глаза, потому что этот человек тоже представляет наше государство. После парада брали интервью у военного аташе одной из африканских стран, на лице этого человека был написан подлинный восторг, глаза просто сияли от удовольствия, и это приятно!
А через некоторое время я переключила на "Культуру" и увидела документальные хроники послевоенных лет. Когда по Москве шли колонны пленных немцев, а люди стояли и смотрели, смотрели так, словно мимо них ведут невиданных чудовищ. Да, часть из этих солдат действительно была подлинными мерзкими чудовищами, которые не гнушались ничем. Но только часть. Может, кто-то меня осудит, но я скажу такую вещь - по сути эти солдаты оказались оболваненными и зомбированными одним единственным человеком, который много чего пообещал, но эти планы заранее были обречены на провал. Повернись все по другому, многие бы из них выбрали бы мирную профессию - крестьянина, рабочего, учителя или врача, создали бы семьи, растили бы детей и даже не помышляли ни о каких завоеваниях. Ведь в 1944, когда стало ясно, что война проиграна окончательно, под ружье стали отправлять даже 15-летних подростков. Сколько бы жестокости не было в таком возрасте, вряд ли этот по сути еще мальчик так уж способен на убийство. А финальный кадр был просто поразительным - после того, как колонны прошли, по улицам поехали поливальные машины, как бы смывая следы ног. И знаете, что еще поразило, все эти пленные пытались сохранять достоинство зная, что их ждет, если не смерть, то тюрьма или лесозаготовки где-нибудь в Сибири. Сильный противник достоин уважения.
Вечером я удрала ото всех в МГУ, там сейчас цветут яблони, долго бродила по аллеям, ловила обрывки разговоров. Народ собирается на вечерний салют. Я поймала себя на мысли, что выгляжу какой-то бесприютной что ли среди всей молодежи, не вписываюсь в общую массу. Подошли трое очень культурных кавказцев, спросили, как пройти на Смотровую площадку, поздравили с праздником, я подумала о том, что это мне сверху шепнули, что не все такие, как тот в трамвае. Может быть и по другому. Да, может быть и по другому. Наверное, главное верить!